Соборование: совсем не страшное Таинство

Окутанное десятками мифов и предрассудков, Таинство Елеосвящения (Соборования) вызывает у верующих много вопросов. Кто-то к этому Таинству прибегает крайне часто: и в Рождественский пост, и в Великий, и при всякой болезни. Кто-то Елеосвящения очень боится. Как и почему возникли эти страхи и суеверия, разбираем со священником Антонием Борисовым, доцентом кафедры церковной истории Московской духовной академии, клириком храма Воскресения Словущего на Успенском вражке г. Москвы.

– Отец Антоний, почему у людей сложилось такое предвзятое отношение к Таинству, к которому предлагает нам прибегать Священное Писание, апостолы?

– Проблема, явным образом проявляющая себя на примере Таинства Елеосвящения (Соборования), касается той области богословия, которая в догматической науке называется сакраментологией, или учением о Таинствах Православной Церкви. Дело в том, что сакраментология, как никакая другая область богословского знания, испытала на себе влияние одновременно и католического, и протестантского вероучения. В эпоху, когда русская богословская наука начала активно развиваться (речь идет о XVII веке), наши предшественники, испытывая нехватку источников и литературы, дискутируя с католиками на тему Таинств и обрядов, прибегали к помощи протестантской аргументации. А когда необходимо было критиковать протестантов, то использовалась, соответственно, католическая литература. В связи с этим в отношении Таинств вообще и в отношении Таинства Соборования в частности возникли ошибочные представления, которые, к сожалению, до сих пор у нас не разрешены. А когда все же заходит разговор о необходимости исправления недостатков, звучат призывы не нарушать предания нашей Церкви. Даже если в него и закрались неточности.

В отношении Елеосвящения необходимо выявить следующие следы влияния инославной мысли: некоторое недоверие людей по отношению к данному Таинству и отказ считать Соборование спасительным Таинством. Данное обстоятельство связано с тем, что Реформация лишила Елеосвящение, а вместе с ним и четыре другие священнодействия (Покаяние, Священство, Брак, Миропомазания), статуса Таинства, оставив в качестве Таинств только два – Крещение и Евхаристию. Таинство Соборования превратилось у протестантов из Таинства в обряд в связи с тем, что библейским основанием для данного священнодействия является соборное послание апостола Иакова, брата Господня и первого епископа Иерусалима. Мартин Лютер не любил данное библейское произведение, называл его «соломенным». Лютеру чрезвычайно не нравилось высказывание апостола Иакова «вера без дел мертва» (Иак. 2: 26). Протестанты утверждали и утверждают, что человек спасается одной только верой. Добрые же дела в вопросе спасения имеют второстепенное значение. Таким образом, соборное послание апостола Иакова было отвергнуто, а вместе с ним было отвергнуто и представление, что Соборование есть необходимое Таинство. В некоторых протестантских конфессиях оно осталось как обряд, который совершается преимущественно над умирающим и совмещается с предсмертным причащением.

В некоторых протестантских конфессиях Соборование осталось как обряд, который совершается преимущественно над умирающим

Резюмируя сказанное, стоит отметить, что именно из-за протестантского влияния в нашу традицию проникли реформационные представления о Елеосвящении, согласно которым Елеосвящение не имеет никакого существенного духовного значения.

– Но тогда у меня возникает вопрос. Православный верующий христианин первоисточником всех знаний для себя определяет Святое Евангелие. И там нет ни одного слова о том, что Соборование – Таинство ко смерти. Почему же тогда в приоритете оказалось искаженное вероучение, а не то, что заповедовал нам Господь и Его ученик – апостол Иаков? Почему произошла смена приоритетов и ориентиров?

– Иногда подобное становилось результатом довольно неожиданных обстоятельств. Как, например, произошло с «Исповеданием веры» Патриарха Константинопольского Кирилла (Лукариса). Он, искренне пытаясь защитить православную веру от католического воздействия, не нашел для себя лучшего выхода, чем опереться в тех иных своих умозаключениях на протестантскую литературу. Ему казалось, что так будет лучше.

Если же говорить о восприятии Соборования как именно предсмертного Таинства, то это уже следствие влияния Римско-католической церкви. Дело в том, что в католицизме вплоть до середины XX века Таинство Елеосвящения называлось «последним» или «предсмертным» помазанием. Такое представление увязывалось со специфической католической традицией понимания человеческого спасения. Отсюда, кстати, представление о том, что в Соборовании прощаются забытые грехи. Это точка зрения Фомы Аквинского, которая довольно интересными путями проникла в наше предание. И представление о Соборовании как о предсмертном Таинстве, и учение о прощении забытых грехов связаны с католическим представлением о спасении. Оно имеет яркую юридическую окраску и по большому счету сводится к тому, что за каждый совершенный грех человек должен понести наказание. Это наказание может быть смягчено при помощи либо индульгенции, которая частично или полностью снимает наказание за грехи, либо при помощи Таинства Соборования, которое позволяет человеку освободиться от ноши забытых прегрешений и ускоренно пройти стадию чистилища. Чистилище – еще одно заблуждение католиков, в их представлении так называется место, где праведники проходят наказание за грехи, вина за которые была прощена в Таинстве Покаяния. Но возвращаясь к Елеосвящению, в католической традиции это милости, преподаваемые преимущественно перед смертью.

– Отец Антоний, отвечая на первый вопрос, Вы сказали, что о Таинстве Соборования пишет в своем Послании апостол Иаков. Но если мы открываем Евангелие от Матфея, то видим слова: «Больных исцеляйте, прокаженных очищайте» (Мф. 10: 8). Это ведь тоже прямое указание? Или это несколько в ином ракурсе рассматривается, не в контексте Соборования?

– Да, в Евангельском тексте прямого указания на Таинство Соборования, на первый взгляд, нет. Но если мы посмотрим на другое место Евангельского повествования, а именно на притчу о добром самарянине, то мы увидим пусть косвенное, но обоснование для Таинства Елеосвящения. Чаще всего героем той или иной притчи Христовой является Сам Спаситель. Так вот, избитому и погибающему иудею, который направлялся из Иерусалима в Иерихон, добрый самарянин (читаем – Сам Христос) дезинфицирует раны вином и помазывает их маслом. Данный образ можно понимать как напрямую, так и аллегорически. И тогда побои, которые врачует Христос, оказываются ранами от грехов, совершенных нами самими. И во время Таинства Соборования, слушая чтения из новозаветных текстов, говорящие о милости Божией, и принимая помазание елеем, смешанным с вином, мы получаем от Христа утешение и исцеление. Последнее представляет собой не просто выздоровление, но возвращение утраченной в результате падения в грех целостности нашего естества.

В притче о добром самарянине мы видим косвенное обоснование Таинства Елеосвящения

– То есть мы сами искажаем то, что было сказано в Писании и сами Соборования боимся?

– Да. Еще стоит отметить, что чаще всего человеку свойственно упрощать те или иные глубокие вещи и сводить отношения с Богом до уровня «Ты – мне, я – Тебе». И вместо того чтобы меняться внутренне и видеть путь ко спасению через покаяние как внутреннее изменение, перерождение, мы стремимся вынести этот момент восприятия спасения в область наших отношений с Богом. Не меняться самим, а делать так, чтобы Господь перестал на нас гневаться, чтобы Он нас не наказывал. Таким образом, участие в Таинствах понимается не как перерождение, а как попытка избежать наказания, которое мы ожидаем получить от Бога за те или иные проступки. Хотя это тоже несколько странное представление о Боге и Его справедливости.

– Мне кажется, что это достаточно распространенные отношения с Богом. Мы часто воспринимаем Господа как Кого-то, Кто будет исполнять наши желания. Да, в какой-то момент мы готовы немного потрудиться, но в целом, если рассмотреть наши молитвы, мы все время просим Его о чем-то, что нам нужно, и редко просим об исправлении нас самих.

– Согласен. Мы просим об исправлении нас самих, но затем жалуемся и переживаем, что что-то пошло не так, потому что не привыкли нести ответственность за наши просьбы и за тот результат, который мы в конечном счете получаем. В этом смысле очень интересны слова аввы Дорофея, который пишет в своих поучениях: «Если ты просишь у Бога смирения, знай, что тебя все будут обижать. Иначе как ты узнаешь, что такое смирение?»

– Почему Соборование совершается преимущественно Великим постом? Есть ли этому исторические обоснования?

– Да. Дело в том, что издревле Елеосвящение применялось не только к больным и умирающим, но также и к кающимся. Древнейшие упоминании о помазании елеем с молитвой содержится у Оригена, богослова, который был анафематствован Вселенским Собором. Но тем не менее он оказал значительное влияние на развитие православного богословия. Его произведения содержат массу ценных сведений о традициях Древней Церкви. Так вот Ориген, живший в III веке, в своих проповедях на библейскую книгу Левит упоминает, что в помазании елеем с молитвой нуждаются не только больные и умирающие, но также и кающиеся. Поначалу елей с молитвой преподавался только тем проходившим покаянную дисциплину христианам, которые находились под угрозой смерти ради того, чтобы через прощение грехов им даровалось право приобщиться Святых Христовых Таин. Затем Таинство Соборования стало применяться ко всем кающимся ради их примирения с Церковью, чтобы после того как они завершили свою покаянную дисциплину, они получили право приступить к Таинству Евхаристии.

Издревле Елеосвящение применялось не только к больным и умирающим, но и к кающимся

– Во многих храмах Соборование достаточно часто проводят не только Великим, но и Рождественским постом. Новомодная ли это традиция, если так будет уместно сказать? Или это тоже как-то исторически обосновано?

– Дело в том, что пост так или иначе связан с покаянием. Есть крайности, когда некоторые люди воспринимают пост как время перехода на правильное питание и выставляемый на публику процесс похудения, оздоровления организма. А другие воспринимают пост, и это тоже крайность, как возможность открыто поплакать, подепрессовать, оправданно себя публично пожалеть. Это, конечно, не так. Покаяние, безусловно, начинается с раскаяния, признания своих ошибок и связано с некоторым аскетическим подвигом. Но оно имеет своей целью достижение радости, обретения мира с Богом, с людьми, с самим собой, преодоление ошибок, исправление себя и возвращение радости в жизнь. Если применительно к Соборованию посмотреть на восприятие поста в наше время, то есть категория людей, которая появляется в храме только в постное время и только для того, чтобы, как некоторые из них выражаются, почиститься.

– Этакий духовный «детокс»?!

– Да, детокс физиологический и духовный, который нужно раз в год осуществить. Есть люди, которые приходят только на какие-то определенные богослужения, в том числе и на Соборование. Попостился, почистился физиологически и нужно теперь почиститься духовно, поправить свое самочувствие, состояние, получить некоторую «услугу» от Церкви, а потом забыть про Бога и Церковь на год до следующего Великого поста.

– Звучит ужасно утилитарно.

– Да, потребительски.

– Отец Антоний, в какой момент Соборование переходит из храма в дом? Ведь раньше Соборование совершалось только в стенах храма. Сейчас Таинство совершается и в больничных стенах, и дома.

– Если мы обратимся к замечанию Оригена, то увидим, что была практика совершения Соборования и дома, когда речь шла об умирающих, и в храме, когда речь шла о кающихся. Если говорить об историческом развитии этого Таинства, то в первые века чин Елеосвящения был совсем кратким. Звучало всего несколько псалмов, читались молитвы при освящении елея и при помазании им больного. Примерно до V столетия Соборование совершалось преимущественно в домах над больными и умирающими. Затем преимущественно в храмах. А начиная с XIII столетия – примерно одинаково и в домах, и в храмах, как это происходит сегодня.

– То есть нет никакой разницы? Так складывается исторический контекст?

– Да. Апостол Иаков указывает, что помазание елеем совершают несколько пресвитеров, но не называет их число. В Древней Церкви Таинство чаще всего совершалось тремя пресвитерами по образу Божественной Троицы. Но есть сведения, что и тогда Таинство мог совершать один священник. А начиная с VII–VIII веков Елеосвящение совершали семь пресвитеров. Святитель Симеон Солунский объясняет, что брат Господень Иаков не говорит о числе пресвитеров, но «обычаем преподано призвать семерых в соответствии седмеричному числу даров Духа Святого».

– Наверное, это один из моментов, который некоторых беспокоит. Не во всяком храме есть семь священников, которые могут совершать это Таинство. И когда совершает один батюшка на отдаленном приходе, или два-три, то многие считают, что их «не до конца пособоровали».

– Святитель Симеон Солунский в XIV – начале XV века писал, что если необходимо соборовать тяжело болящего, то к нему домой в течение недели приходили разные священники (каждый раз разный) и помазывали его. Таким образом Таинство растягивалось на семь дней.

– Если человек сильно болен, то можно было не дожить до последнего, седьмого священника…

– У Шмелева в «Лете Господнем», когда говорится о соборовании умирающего отца главного героя, упоминается, что в дом к Шмелевым приходят сразу семь священников и помазывают умирающего. Но речь идет о постоянном прихожанине и церковном благотворителе. Так священники проявили свое почтение к отцу писателя. Если же вернуться к тому, сколько все-таки священников необходимо для Елеосвящения, то в Требнике митрополита Петра (Могилы) прямо говорится о том, что в случае крайней нужды и один священник может совершить данное Таинство.

В случае нужды и один священник может совершить данное Таинство

– Но когда мы приходим в храм на запланированное соборование, это же не крайняя нужда? Это может вызывать у людей некое недоверие, что только один священник подходит с елеем.

–  Да, но, с другой стороны, нигде не указывается точное количество священников. Как и в случае с другими элементами традиции Церкви, это обстоятельство, по большому счету, и не столь принципиальное. Гораздо большее значение имеет иное: насколько человек, пришедший на Елеосвящение, внимательно слушает семь чтений из апостольских посланий и семь чтений из Евангелия, готов ли он напитать свою душу Словом Божиим, наполниться решимостью изменить свою жизнь, получив от Господа милость и укрепление? Помазание освященным елеем в данном случае оказывается внешним знаком, закрепляющим то невидимое воздействие, которое на молящегося должны оказать и Священное Писание, и молитвословия, разъясняющие смысл библейских строк, говорящих о любви Бога и Его праведности.

– Почему детей до семи лет не благословляют соборовать?

– Таинство Соборования понимается как Таинство покаяния. Мы же не исповедуем детей до семи лет. Такова наша традиция. До семи лет дети причащаются без исповеди. Когда речь идет о тяжело больном ребенке, то тогда, конечно, он нуждается в Соборовании.

– Если ты приступаешь к Таинству, логично сначала почитать о нем, а потом уже приходить в храм, чтобы не было недоумения и опасения. Знания помогут тебе полноценно подойти к этому Таинству и получить благодать от Господа.

– Согласен. Более того, совершенно неслучайно первое воскресение Великого поста посвящено празднованию Торжества Православия. Это праздник, который не только напоминает нам о победе над различными искажениями православной веры, но и призывает нас знать свою веру, понимать, в Кого мы верим. По-настоящему праздновать и торжествовать можно только в том случае, если ты понимаешь суть торжества. Все те священнодействия, которые совершаются и Великим постом, и в течение всего года предполагают большую осмысленность. Духовная жизнь представляет собой не просто какие-то переживания, озарения, которые то приходят, то уходят. Мы призваны иметь твердое и ясное понимание, во что мы верим, каким значением обладает то или иное Таинство. Союз веры и разума, верность Преданию Церкви, хорошее знание Писания – это лучшие средства для достижения главной цели духовной жизни, а именно – приближения к Богу, усвоения тех духовных даров, которые нам предложены Господом через Его Сына.

– Перестанем быть формалистами.

– В любом Таинстве, идет ли речь о Соборовании или о других Таинствах, мы имеем дело с двумя аспектами, которые можно условно назвать объективным и субъективным. Объективный аспект – это то, что нам подается Богом в Таинстве по умолчанию и не зависит от нашей воли или понимания. А субъективный аспект – это то, как мы на этот дар откликаемся, что он для нас значит, каким образом мы этот дар, полученный от Бога, используем. Если речь идет о меркантильном подходе, то ничего хорошего из этого не выйдет. Мы будем похожи на еще одного героя притчи Христовой, неразумного раба, который получил талант от своего господина, зарыл этот талант и никак его не использовал. А мы должны, подобно другим рабам (благоразумным), использовать дар во благо. Иными словами, когда мы причащаемся, исповедуемся, соборуемся, то есть получаем дар благодати Божией, не прятать его, а использовать во благо – и для своего духовного развития, и как опору для свидетельства о вере Христовой перед другими людьми. Чтобы Великим постом мы не были похожи на бесконечно недовольных, мрачных, обозленных дикобразов, которые жалят и отпугивают всех вокруг себя, укоряют, критикуют и ждут, когда же наступит Пасха и можно будет уже наконец-то поесть и выдохнуть.

Мы должны использовать полученный в Таинстве дар во благо

– Мне кажется, что мы нарисовали портрет каждого второго, кто приходит в храм.

– Святитель Иоанн Златоуст пишет о посте: «Пусть постится не только твое чрево, но и пусть постятся твои глаза, чтобы не смотреть на плохое, уши, чтобы не слушать сплетен, язык, чтобы их не передавать, руки, чтобы не брать чужого, и ноги, чтобы не посещать плохих мест». И плоды истинного поста, по святителю, – это радость, тишина, милосердие, мир. Всего перечисленного невозможно достичь без помощи Божией, которая подается нам через Таинства, в том числе и через Таинство Елеосвящения.

Беседовала Наталья Рязанцева

Московский Сретенский монастырь/Γραφείο τύπου της Θεολογικής Σχολής της Μόσχας