Муравьёв Николай Иванович (1891–1963), профессор Московской духовной академии

Предлагаем вашему вниманию годичный актовый доклад доцента кафедры церковной истории Московской духовной академии священника Иоанна Кечкина «Муравьёв Николай Иванович (1891–1963), профессор Московской духовной академии», представленный на торжественном акте в честь престольного дня в праздник Покрова Пресвятой Богородицы, 14 октября 2023 года. 

***

Ваше Высокопреосвященство, Ваши Преосвященства, всечестные отцы, дорогие братья и сестры!

Прежде всего, позвольте мне поздравить всех с праздником Покрова Пресвятой Богородицы, с престольным праздником нашего академического храма.

В прошлые годы в актовых докладах вспоминались выдающиеся деятели духовного образования в архиерейском сане: митрополит Симон (Новиков) и архиепископ Александр (Тимофеев). В настоящем докладе предлагается рассмотреть личность и деятельность профессора Николая Ивановича Муравьёва, скромного и самоотверженного труженика нашей Московской духовной академии в 40-е — 50-е годы прошлого века. В этом году в июле исполнилось 60 лет со дня его кончины. И мы, как учащие и учащиеся Московских духовных школ, всегда помним наставление апостола Павла «поминать наставников и подражать вере их» (Евр. 13:7). 

Профессор Николай Иванович Муравьёв жил в сложное, переломное время: две мировые войны, революция, государственная идеология воинствующего атеизма. Уже в зрелом возрасте, в 53 года, Николай Иванович пришел преподавать в Московские духовные школы. Все свое время и энергию Николай Иванович отдавал Академии, преподавая церковно-исторические дисциплины, а с 1948 года занимал должность секретаря ученого совета. Можно без преувеличения сказать, что профессор Николай Иванович Муравьёв внес значимый вклад в становление и развитие возрожденных Московских духовных школ.

Николай Иванович Муравьёв происходил из духовного сословия Рязанской губернии. В 1910 году окончил Рязанскую духовную семинарию по первому разряду, а в следующем году поступил в Киевскую духовную академию, которую окончил в 1915 году кандидатом богословия. Во время обучения в Академии Николай Муравьёв проявлял большой интерес к историческим дисциплинам, о чём может свидетельствовать диплом, в котором все исторические предметы оцениваются на отлично. 

Окончание учебы в духовной академии пришлось на время Первой мировой войны, поэтому Николай Муравьёв летом 1915 года был мобилизован в действующую армию, где принимал участие в боевых действиях в звании поручика. На фронте он получил тяжелую травму, отравление газами, и до конца жизни страдал заболеванием дыхательных путей (эмфиземой легких). В конце 1917 года Николай Иванович вернулся из армии, но политическая ситуация в стране оставалась неспокойной. В августе 1919 года Николай Муравьёв был снова мобилизован, уже в ряды Красной армии, где участвовал в Гражданской войне в качестве командира роты военно-инженерного батальона. Неизвестно, в каких местах проходила его служба, но в конце 1921 года Николай Муравьёв уже окончательно покинул армейскую службу. С этого времени он обосновался в Москве, где прошла вся его последующая жизнь.

После военной службы Николай Муравьёв устроился на гражданскую работу, занимал канцелярские и бухгалтерские должности, пока в 1944 году не был принят в Православный Богословский институт.

В своих воспоминаниях, написанных, скорее всего, в конце 1961 года, Николай Иванович сообщает, что в 30-е годы интересовался церковной жизнью столицы и «мечтал с неудовлетворенным желанием работать на педагогическом поприще в духовной школе». Это его сердечное желание, Промыслом Божиим, сбылось. В 1943 году на углу Новокузнецкой улицы Москвы Николай Иванович встретил архиепископа Алексия (Палицына), своего земляка, выпускника Рязанской семинарии, с которым был знаком еще с юности. Именно от архиепископа Алексия Николай Иванович узнал, что Русской Православной Церкви разрешили открыть духовно-учебные заведения и требуются преподаватели. В сентябре 1943 года состоялась долгая и содержательная беседа Николая Ивановича с архиепископом Григорием (Чуковым), который и предложил ему преподавательское место в открывающихся духовно-учебных заведениях.

Весной 1944 года в здании Патриархии прошло организационное собрание будущих преподавателей Богословского института, на котором присутствовал и Николай Иванович Муравьёв. А уже 7 июня 1944 года состоялось первое общее собрание Православного Богословского института и Богословско-пастырских курсов. Собрание проходило под председательством проректора Сергея Васильевича Савинского. На этом собрании был утвержден педагогический состав института и курсов в составе двенадцати человек. Николай Иванович Муравьёв, как кандидат богословия дореволюционной Академии, был назначен доцентом института по кафедре истории христианской Церкви. В конце 1944 года Николай Иванович был включен в состав ученого совета Богословского института.

Православный Богословский институт и богословско-пастырские курсы просуществовали только два года, а в конце августа 1946 года решением Священноначалия были преобразованы в Московскую духовную академию и семинарию. Середина 40-х годов — это время плодотворного созидания духовного образования Русской Православной Церкви в новых реалиях того времени. И в этой важной работе по развитию духовного образования немалую роль сыграл Николай Иванович Муравьёв. В первые годы преподавательской деятельности его часто привлекали к рассмотрению вопросов, связанных с учебным процессом, в частности к пересмотру учебных программ и учебных планов Академии (1946 г.). Также он участвовал в разработке важного для своего времени «Положения о стипендиатском фонде», которое было призвано регулировать финансовую поддержку студентов. 

Особо теплые отношение у Николая Ивановича Муравьёва сложились с архиепископом Гермогеном (Кожиным), в прошлом _ активным обновленческим деятелем, который был ректором с октября 1947 по август 1949 года. Но, несмотря на прошлое архиепископа Гермогена, Николай Иванович в своих воспоминаниях отзывался о нем как о «хорошем администраторе, заботливом к служащим и педагогическому персоналу».

Интересная ситуация сложилась с предполагаемой защитой докторской диссертации ректора — архиепископа Гермогена, в которой в некоторой степени участвовал и Н.И. Муравьёв. 28 февраля 1949 года ректор предложил Совету Академии тему своей докторской диссертации «Критический разбор книги В.С. Соловьева “Россия и Вселенская Церковь”: опыт историко-канонического и догматического исследования». Тема была закреплена и назначены три рецензента: В.С. Вертоградов, Н.П. Доктусов и Н.И. Муравьёв. Конечно же, все трое дали положительные рецензии на труд ректора-архиепископа. Но против данной работы выступил председатель Учебного комитета митрополит Ленинградский Григорий (Чуков), который считал, что диссертация «не является трудом самостоятельным, в громадной своей части представляет дословную перепечатку из сочинений русских авторов и русских переводов и потому… не может быть признана». При этом митрополит Григорий обвинил и рецензентов в ненадлежащей проверке диссертации архиепископа Гермогена. Докторская диссертация ректора не была защищена, однако это не помешало позже, уже после перевода из Академии, присудить архиепископу Гермогену степень доктора богословия honoris causa за совокупность научных трудов. 

Именно в период ректорства архиепископа Гермогена произошло возвращение Московской духовной академии в ее историческое место, в Троице-Сергиеву лавру. В конце 1947 года была создана комиссия по ремонту зданий, в которую помимо ректора вошел и Николай Иванович Муравьёв. С 15 октября 1948 года занятия Московских духовных школ начались в Лавре под покровом преподобного Сергия. 

С этого же времени доцент Николай Иванович Муравьёв был назначен на ответственное послушание — секретаря ученого совета Московской духовной академии после внезапного увольнения бывшего секретаря Анатолия Васильевича Ведерникова. На протяжении десяти лет Николай Иванович был секретарем совета и активно влиял на многие процессы, связанные с жизнью Московских духовных школ. 

По уставу Академии того времени к обязанностям ученого секретаря относились дела, касающиеся учебно-ученой деятельности Академии. Учебная сторона дела требовала систематического составления ведомостей, справок, учетных табелей, расписаний и прочего. Также на долю секретаря выпадала обязанность рассмотрения и анализа программ, координации учебных предметов, распределения учебной нагрузки среди профессорско-преподавательского состава.

Все эти многочисленные обязанности секретаря ученого совета Николай Иванович исполнял в высшей степени ответственно. И можно сказать, что он заложил прочный фундамент в становление учебной деятельности Московских духовных школ. Впоследствии его место займет протоиерей Алексий Остапов, который в своих дневниках с уважением отзывался о трудах своего предшественника. 

О характере работы Николая Ивановича в качестве секретаря совета вспоминал заслуженный профессор Константин Ефимович Скурат: «Как ученый секретарь, профессор во время заседаний совета духовных школ сидел за отдельным столиком напротив ректора — председателя. Весь стол был покрыт стопками бумаг. …Во время дискуссий, — а они были, и иногда “жаркими”, — секретарь никогда не повышал голоса, не перебивал спорящего, не врывался в речь выступающего… Во всех его диалогах присутствовали вежливость, корректность, уважение к собеседнику. Вот она, “старая” интеллигенция!»

Новая страница в жизни Академии началась в августе 1951 года, когда на должность ректора был назначен настоятель Киевского Владимирского кафедрального собора протоиерей Константин Ружицкий. Также в августе инспектором стал профессор Николай Петрович Доктусов. И на протяжении большей части 50-х годов именно эти три церковных труженика и определяли направление жизни Московских духовных школ. Об этом ярко пишет многолетний регент академического хора Марк Харитонович Трофимчук, оставивший ценные воспоминания о послевоенном периоде истории Московской духовной академии: «Эта начальственная тройка: ректор протоирей Константин Ружицкий, инспектор Н.П. Доктусов и секретарь совета Н.И. Муравьёв — практически не разлучалась. Постоянно их можно было видеть только втроем. Все вопросы решали сообща, советуясь друг с другом. Поэтому за время их правления в Академии и семинарии всё было в порядке. И нам, учащимся, они показывали пример дружбы и сотрудничества. Чувствовалось, что они имели настоящее христианское воспитание, высокую культуру и душевное расположение к ближним».

Из наиболее важных инициатив «начальственной тройки» нужно отметить регулярную работу комиссии по рассмотрению лучших студенческих сочинений для дальнейшего присуждения денежных премий (1952), работу по изданию богословских трудов Академии (1954) и попытку организации в Академии предметных комиссий (1956), которые в начале 2000-х были преобразованы в наши современные кафедры.

Святейший Патриарх Алексий ценил слаженную работу администрации Московской духовной академии. В 1956 году инспектор Н.П. Доктусов был назначен секретарем Учебного комитета Русской Православной Церкви. А о Николае Ивановиче Муравьёве Святейший Патриарх всегда был высокого мнения, о чем может свидетельствовать его собственноручная пометка на протоколе заседаний ученого совета: «Разве можно допустить неосновательность со стороны заслуженного деятеля духовного просвещения, каким является почтеннейший Николай Иванович».

В первые годы своей педагогической деятельности в Академии доцент Н.И. Муравьёв читал историю христианской Церкви, но никогда не отказывался от чтения лекций и по другим предметам. Так, в феврале 1947 года, после кончины ректора Академии протоиерея Николая Чепурина, Николаю Ивановичу временно поручили читать лекции по основному богословию в семинарии. А с апреля 1949 года, в связи со ссылкой инспектора Академии архимандрита Вениамина (Милова), Н.И. Муравьёв начал читать курс патрологии на II курсе Академии. Этот предмет он преподавал на протяжении почти семи лет, вплоть до 1956 года. Николай Иванович любил этот курс, и предпринял труд по подготовке к изданию лекций покойного профессора Киевской духовной академии Сергея Леонтьевича Епифановича (†1918), посвященных церковной письменности первых трех веков христианства. На протяжении двух лет шла кропотливая работа над текстом лекций, и весной 1953 года Николай Иванович смог предложить на рассмотрение совета три из четырех запланированных частей. Таким образом, стараниями и трудами Николая Ивановича Муравьёва для богословской науки было сохранено ценное сочинение известного патролога профессора С.Л. Епифановича.

Но главной дисциплиной, которой Николай Иванович Муравьёв усердно занимался и которую преподавал всё время в Московских духовных школах, была история христианской Церкви. Долгое время Николай Иванович преподавал этот предмет как в семинарии, так и в Академии. Конечно же, в семинарии читался более общий курс под названием «Общая церковная история», а в Академии более специализированная часть — история древней Церкви. 

По воспоминаниям учеников Николая Ивановича, он как преподаватель был строгим. Заслуженный профессор Константин Ефимович Скурат вспоминал следующее: «Николай Иванович Муравьёв читал спокойно, довольно медленно — не торопясь, сидя, но спрашивал строго. Во время занятий обычным был такой диалог профессора со студентом: “Вы читали? — Читал, Николай Иванович, читал. — А нужно не читать, а учить”. И ставил двойку, которую исправить было нелегко». 

Стоить отметить, что продолжателями Николай Ивановича по преподаванию общей церковной истории в семинарии были диакон Константин Нечаев (будущий митрополит Питирим) и уже упомянутый профессор Скурат.

Одним из важных событий в жизни Николая Ивановича явилась долгожданная защита магистерской диссертации, которая состоялась 5 марта 1958 года. Еще в начале 1949 года за ним была закреплена тема магистерской диссертации, посвященной отношению Константинопольского Патриархата к Русской Православной Церкви. Эта тема была предложена архиепископом Гермогеном (Кожиным), но работа не была написана в связи с недостаточным количеством материала.

Следующую тему магистерской диссертации Николай Иванович закрепил в сентябре 1953 года: она была посвящена изучению Коптской Церкви, ее истории и вероучения. Но возникла некоторая сложность, заключающаяся в том, что Н.И. Муравьёв окончил Киевскую духовную академию по II разряду, и для выхода на защиту он должен был пересдать полученные тройки. По этой причине в июне 1956 года Николай Иванович обращается в Совет Академии с просьбой «ходатайствовать перед Его Святейшеством об освобождении от дополнительных экзаменов в виде исключения». Святейшей Патриарх на протоколе заседания сделал пометку: «Конечно, Н.И. Муравьёв освобождается от всяких дополнительных проверок». И здесь можно вспомнить подобную же ситуацию, которая возникла в 1950 году, когда ректор Академии протоиерей Александр Смирнов хотел защищать магистерскую диссертацию, имея тройку по еврейскому языку. И, несмотря на просьбу к Святейшему Патриарху о снисхождении, даже ректор, почтенный протоиерей был обязан пересдавать свою тройку. Но для Николая Ивановича Муравьева по этому вопросу было сделано исключение. 

Рецензентами диссертации Николая Ивановича были назначены профессор протоиерей И.С. Козлов и профессор И.Н. Шабатин (ноябрь 1957 г.). 5 марта 1958 года состоялась успешная защита магистерской диссертации, после которой Н.И. Муравьёв был утвержден в звании профессора Академии.

Но состояние здоровья и ответственное отношение к своим обязанностям не позволили Николаю Ивановичу продолжать занимать место секретаря совета, и 1 сентября 1958 года он написал прошение об освобождении его от должности секретаря по болезни. А через три года он пишет прошение об освобождении его от учебных занятий в Академии. В частности, он пишет: «Ухудшающееся за последние годы состояние моего здоровья тяжело отражается на моей учебной работе: я не в состоянии вести систематическую педагогическую работу в Академии. Прошу Совет освободить меня от учебных занятий в Академии. Долголетнее пребывание в Академии тесными моральными узами связало меня с коллективом профессоров, студентов и всем учреждением Академии, так что сразу отколоться от того дела, которому я долго служил, — не могу. Поэтому прошу Совет считать меня в дальнейшем членом своей семьи сверх штата, спорадически выполняющим отдельные ученые задания по своей специальности. Молю Господа Бога, да сохранит Он в неповрежденность Академию — этот рассадник духовного просвещения Русской Православной Церкви».

На это прошение Н.И. Муравьёва Святейший Патриарх Алексий ответил теплыми словами благодарности уважаемому профессору: «Со своей стороны считаю долгом выразить искреннее пожелание почтеннейшему Н.И. Муравьёву многих лет жизни в добром здоровье и благодарность за выраженное им желание и в дальнейшем выполнять ученые работы по своей специальности».

Профессор Николай Иванович Муравьёв отошел ко Господу 7 июля 1963 года, в праздник Рождества Иоанна Предтечи. Чин отпевания был совершен в Успенском храме бывшего Новодевичьего монастыря. Отпевание возглавил епископ Таллинский Алексий (Ридигер) (будущий Святейший Патриарх Алексий II). От Академии участвовало духовенство и академический хор, прочувственное слово о почившем профессоре сказал игумен Симон (Новиков).

Подводя итог, нужно отметить, что на таких самоотверженных тружениках возрожденной Академии, как профессор Николай Иванович Муравьёв, выстраивалась система духовного образования Русской Православной Церкви. Николай Иванович Муравьёв никогда не оставлял мысли послужить Церкви на поприще духовного образования и, когда в 1943 году услышал, что открывается Богословский институт, с радостью изъявил желание в нем преподавать. Как выпускник дореволюционных духовных школ, Николай Иванович всей своей деятельностью пытался осуществить тот высокий идеал служения, который существовал в «старой» Академии. По всем дисциплинам, которые Николай Иванович преподавал, им были составлены авторские пособия. В архиве Московской духовной академии в машинописи находятся объемные лекции по истории древней Церкви и византологии. По курсу патрологии Муравьёвым были подготовлены и сохранены лекции профессора С.Л. Епифановича.

В завершение хотелось бы вспомнить слова заслуженного профессора Константина Ефимовича Скурата о Николае Ивановиче Муравьёве. «Главное для него было — сохранить дух “старой” Академии, утвердить его, относиться к нему бережно, даже со своего рода благоговением, с любовью; в студентах воспитать то, что в сугубом смысле может быть свойственно только духовному учреждению, возрастить и утвердить их в православной церковности. Этим объясняется и строгость профессора, и отеческая доброта. Мудрое соединение первого со вторым приносило плод во сто крат: в тяжелейшие времена для Святой Церкви на служение ей выходили из Духовной школы самоотверженные служители Божии, готовые идти на путь не только исповедничества, но и мученичества за святую православную веру…»

Благодарю за внимание!