Игумен Дионисий (Шлёнов)
Идея духовной победы в Откровении св. Иоанна Богослова: по текстам византийской христианской литературы
«Кто лжец, если не тот, кто отвергает, что Иисус есть Христос?
Это антихрист, отвергающий Отца и Сына».
1 Ин. 2, 22
«Стань подражателем Христа, а не антихриста; Бога, а не антибога; Владыки, а не беглеца; милостивого, а не немилостивого; человеколюбца, а не человеконенавистника; тех, кто относится к чертогу света, а не мрака»[1].
Свт. Василий Великий
«…несомненно истинен Христос и истина, но во дни антихриста, кто появится в конце веков, и ныне некоторым образом существует, и, как учат мудрые, был значительно раньше, надлежит, чтобы истинная вера претерпела военное нападение, как в апостольские и последующие времена, поскольку истина так сказала, никто из разумных не будет из-за беды, обрушившейся на нас от неверных, поносить нашу (веру) о Божественной славе»[2].
Свт. Геннадий Схоларий
Введение
Среди всех книг Нового Завета Апокалипсис – самая эсхатологичная и загадочная. В ней повествуется о грядущих судьбах человечества, которые в настоящее время начинают таинственно сбываться. По характеристике русского дореволюционного исследователя В.В. Четыркина, в Апокалипсисе дается эсхатологическое описание «откровения Царства Божия» и «осуществления завета Бога с людьми»[3], в котором исключительная роль отводится Христу Спасителю, Который достигнет этого через окончательную победу над антихристом, самым главным противником Христа и тела Христова – Церкви. «Христос – созидатель Царства Божия под видом закланного агнца»[4].
Страшные описания Апокалипсиса у чающих пришествия Господа христиан вызывали и продолжают вызывать не столько страх, сколько радость, не столько ощущение конца, сколько ощущение начала интенсивной исповеднической веры в Бога. Апокалиптические настроения, как и множество всевозможных мнений, звучащих в современную эпоху, побуждают рассмотреть тему духовной победы в Апокалипсисе на примере стихов с глаголом νικάω, встречающимся в данной книге чаще, чем в любой другой книге Священного Писания Ветхого[5] и Нового Завета.
Такое особое использование глагола «побеждать» в последней книге Библии само по себе символично, ведь, по сути, Священное Писание заканчивается не просто эсхатологией, а эсхатологией, обозначающей победу Бога, Мессии Христа, над диаволом, добра – над злом, правды – над неправдой.
В дни воспоминания о победе в Великой Отечественной войне памятование о данных стихах тоже становится особо актуальным, поскольку по Божественному Промышлению земные и небесные победы глубоко взаимосвязаны.
Итак, слово νικάω встречается в 16 стихах Апокалипсиса 17 раз:
1. Описание победы ангелов семи малоазийских церквей: Апок. 2, 7; 2, 11; 2, 17; 2, 26; 3, 5; 3, 12; 3, 21 (дважды);
2. Победа Бога, или Мессии Христа (три стиха): Апок. 5, 5; 6, 2; 17, 14;
3. Победа зверя и его приспешников (два стиха): Апок. 11, 7; 13, 7;
4. Победа христиан (три стиха): Апок. 12, 11; 15, 2; 21, 7.
Приведем синодальный перевод данных стихов вместе с греческим оригиналом.
1. Описание победы ангелов семи малоазийских церквей
Чаще всего греческий глагол νικάω используется в первой части Апокалипсиса – в послании семи церквам городов Малой Азии, а именно во второй и в третьей главе, где представители так называемых семи Церквей Апокалипсиса в случае преодоления тех или иных свойственных им недостатков смогут одержать духовную победу.
Апок. 2, 7: «Имеющий ухо да слышит, что Дух говорит церквам: побеждающему дам вкушать от древа жизни, которое посреди рая Божия».
ὁ ἔχων οὖς ἀκουσάτω τί τὸ πνεῦμα λέγει ταῖς ἐκκλησίαις. τῷ νικῶντι δώσω αὐτῷ φαγεῖν ἐκ τοῦ ξύλου τῆς ζωῆς, ὅ ἐστιν ἐν τῷ παραδείσῳ τοῦ θεοῦ.
Данный стих из обращения к Ангелу Эфесской Церкви подчеркивает приобщение победителя райскому древу жизни[6], то есть возвращение победителя в райское первозданное состояние Адама и Евы, которые могли бы приобрести бессмертие благодаря послушанию. Однако в отличие от райского состояния прародителей, которым они обладали в силу изначальной данности, будущее (равно как и настоящее) райское блаженство и получение духовного бессмертия возможно только через духовную победу.
Общее понимание данного стиха в церковной традиции – указание на конечную цель христианской жизни, а именно на спасение. Призыв к вкушению от древа жизни, стоящего посреди рая, – это не возвращение в закрытый чувственный рай, которого больше не существует, а стремление вступить в обетованное царствие будущего века. Именно так понимал данный стих и толкователь Апокалипсиса Икумений: «…ибо древом жизни называет блаженную и бесконечную жизнь…»[7].
Существуют более аскетические интерпретации, подчеркивающие значение духовного подвига и победы при жизни. «Если ты устроишь храм твой (имеется в виду душа) Богу, Сам святой Бог даст тебе взамен сладкий рай в твое упокоение, через победу над страстями и нечистыми помыслами», – такое толкование находим в греческом корпусе прп. Ефрема Сирина[8].
Прп. Феодор Студит, описывая Воскресение и его духовный смысл, пишет: «Вот уничтожена смерть, вот дарована победа: “… побеждающему дам вкушать от древа жизни, которое посреди рая Бога моего”. Вот открыто поприще Небесного Царствия, вот предстоит треблаженный подвиг, побеждающему победа и вкушение жизни. Так вот победим и мы диавола, наступим на страсти, очистим себя всецело от злобы, приобретем добродетели, чтобы и мы стали жителями рая, и да вкусим от древа жизни во Христе Иисусе Господе нашем…»[9].
Таким образом, первое описание духовной победы в Апокалипсисе указывает на:
1) духовную победу как окончательное спасение;
2) духовную победу как положительный результат духовного подвига, позволяющий констатировать предвосхищение окончательной духовной победы при жизни, согласно речению Христа Спасителя: «Царство Божие внутрь вас есть» (Лк. 17, 21).
Апок. 2, 11: «Имеющий ухо (слышать) да слышит, что Дух говорит церквам: побеждающий не потерпит вреда от второй смерти».
ὁ ἔχων οὖς ἀκουσάτω τί τὸ πνεῦμα λέγει ταῖς ἐκκλησίαις. ὁ νικῶν οὐ μὴ ἀδικηθῇ ἐκ τοῦ θανάτου τοῦ δευτέρου.
Данный стих из обращения к Ангелу Смирнской Церкви произнесен после ключевых слов предшествующего стиха, описывающего церемониал духовной победы по образу земного церемониала: «Будь верен до смерти, и дам тебе венец жизни» (Апок. 2, 10).
В самом древнем толковании данного стиха Ориген предложил понимать «вторую смерть» в двух смыслах: вечного наказания и смерти от греха[10], как это было развито и раскрыто последующими экзегетами.
Под второй смертью – если рассмотреть ее хронологически как следующую после первой – может пониматься также Страшный суд, оправдание на котором в святоотеческой традиции считалось самой важной Победой по преимуществу. Именно в смысле посмертного наказания понимал данный стих толкователь Апокалипсиса св. Андрей: «Духовно слушающий и побеждающий диавольские хитрости, хотя и первую по плоти претерпит смерть, не потерпит вреда от второй (смерти) геенны»[11].
В толковании на данный стих Икумений[12] и Арефа Кесарийский предлагают понимать первую смерть как разлучение души от тела, свойственное всем – и праведникам и грешникам, а вторую смерть – как еще «более пагубную» смерть «от греха». «Эту смерть (а именно страстную жизнь) [претерпев] побеждающий не потерпит вреда от геенны в непрекращающуюся смерть»[13].
Таким образом, духовный победитель характеризуется не только тем, что он будет удостоен наград рая как Небесного Царствия, но и возможности избежать ада – как при жизни (в переносном смысле), так и по смерти.
Апок. 2, 17: «Имеющий ухо (слышать) да слышит, что Дух говорит церквам: побеждающему дам вкушать сокровенную манну, и дам ему белый камень и на камне написанное новое имя, которого никто не знает, кроме того, кто получает».
ὁ ἔχων οὖς ἀκουσάτω τί τὸ πνεῦμα λέγει ταῖς ἐκκλησίαις. τῷ νικῶντι δώσω αὐτῷ τοῦ μάννα τοῦ κεκρυμμένου, καὶ δώσω αὐτῷ ψῆφον λευκὴν καὶ ἐπὶ τὴν ψῆφον ὄνομα καινὸν γεγραμμένον ὃ οὐδεὶς οἶδεν εἰ μὴ ὁ λαμβάνων.
Данный стих из обращения к Ангелу Пергамской Церкви говорит о других регалиях, или трофеях, победителя – белой манне и новом имени, написанном на белом камне. Данные дары являются новыми неожиданными дарами победителя, не соответствующими никаким примерам и образцам.
Икумений понимает «белую манну» в следующем смысле: «Описательно же он сказал: Я дам ему наполниться умопостигаемыми и будущими благами» (περιφραστικῶς δὲ ἔφη δώσω αὐτῷ ἐμπλησθῆναι τῶν νοητῶν καὶ μελλόντων ἀγαθῶν). «Белый камень», согласно тому же толкователю, – это «побеждающее во славе сияние»[14].
Прп. Неофит Затворник называет все дары победителя (манну, белый камень и новое имя) «подтверждениями сладости приобщения Святому Духу и наслаждение невыразимой жизнью»[15].
В этих достаточно кратких и редких толкованиях подчеркивается благодатный характер будущего бытия победителя, кто, удостоившись рая и избегнув ада, вступит в вечные кровы Небесного Царствия. Акцент на умопостигамом уровне приобщения будущим умопостигаемым благам позволяет связать экзегезу данного стиха с общими представлениями о будущем Небесном Царствии как об умопостигаемом – в противовес чувственным представлениям о потерянном рае, который в своем земном статусе никогда не вернется.
Апок. 2, 26–28: «Кто побеждает и соблюдает дела Мои до конца, тому дам власть над язычниками, и будет пасти их жезлом железным; как сосуды глиняные, они сокрушатся, как и Я получил власть от Отца Моего; и дам ему звезду утреннюю».
καὶ ὁ νικῶν καὶ ὁ τηρῶν ἄχρι τέλους τὰ ἔργα μου, δώσω αὐτῷ ἐξουσίαν ἐπὶ τῶν ἐθνῶν, καὶ ποιμανεῖ αὐτοὺς ἐν ῥάβδῳ σιδηρᾷ, ὡς τὰ σκεύη τὰ κεραμικὰ συντρίβεται, ὡς κἀγὼ εἴληφα παρὰ τοῦ πατρός μου, καὶ δώσω αὐτῷ τὸν ἀστέρα τὸν πρωϊνόν.
Данные стихи из обращения к Ангелу Фиатирской Церкви описывают победителя как господствующего над язычниками и получившему от Бога как особо ответственный дар утреннюю звезду, которая трактовалась православными экзегетами и положительно, и отрицательно. Положительный смысл утренней звезды продолжает смысл предшествующих даров и обозначает свет и духовное сияние. Во второй символической части Апокалипсиса Христос называет Себя «звездой светлой и утренней» (Апок. 22, 16) (ἐγώ εἰμι ἡ ῥίζα καὶ τὸ γένος Δαυίδ, ὁ ἀστὴρ ὁ λαμπρὸς ὁ πρωϊνός). Но в отличие от предшествующих даров «утренняя звезда» в последующей экзегезе может иметь и отрицательный смысл – военный триумф, взятый у врага.
В толкованиях на данный стих имеются также аскетические мотивы. Арефа Кесарийский обратил внимание на синонимичный с глаголом «побеждает» глагол «соблюдет», который указывает на послушание народов Христу, а в переносном смысле – на послушание Христа Спасителя Богу Отцу как условие духовной победы. Христос Спаситель тоже «получил от Отца жезл», облекшись в плоть, и «ради указания на смирение»[16].
Согласно византийским экзегетам, утренняя звезда – это спавший с неба сатана[17] или, наоборот, свет Божества. Св. Андрей Кесарийский, зная первое толкование, особо поясняет второе: «Cветоносный, в сердцах верующих воссиявший[18] – очевидное озарение Христово»[19]. «Востоком будущего века», то есть вечным нетварным светом, называет его Арефа Кесарийский и поясняет: «Потому что мрак настоящего жития даже если познается как свет, закроется [то есть исчезнет], а Солнце Правды при явлении святым рассеет даже тень оного»[20].
Из данного толкования видно, что победитель в апокалиптической битве не только грозный воин, способный взять сатану в плен или уничтожить его, но и тонкий созерцатель Божественного света, сотаинник Божественных откровений.
Особенно из второго понимания дарования «звезды утренней» можно сделать вывод и для нашей эпохи, что зло, каким бы всесильным оно ни казалось, бессильно по сравнению с добром, имеющим абсолютное бытие и средоточие в Боге.
Апок. 3, 5: «Побеждающий облечется в белые одежды; и не изглажу имени его из книги жизни, и исповедаю имя его пред Отцем Моим и пред Ангелами Его».
ὁ νικῶν οὕτως περιβαλεῖται ἐν ἱματίοις λευκοῖς, καὶ οὐ μὴ ἐξαλείψω τὸ ὄνομα αὐτοῦ ἐκ τῆς βίβλου τῆς ζωῆς, καὶ ὁμολογήσω τὸ ὄνομα αὐτοῦ ἐνώπιον τοῦ πατρός μου καὶ ἐνώπιον τῶν ἀγγέλων αὐτοῦ.
Обетование Ангелу Сардийской Церкви перекликается с обетованием Ангелу Пергамской Церкви. Нестираемость имени победителя из книги жизни – знак его подлинного воскресения и вступления в вечность.
Византийские экзегеты понимают и этот стих в аскетическом смысле. Так, Икумений понимает «белые одежды» в смысле духовной и телесной чистоты[21]. Андрей Кесарийский толкует: «Преждеуказанную победу Он, побеждая, собственных добродетелей одеяниями засияет как солнце и Его имя будет в книге живых неисследимым»[22].
Арефа Кесарийский спрашивает: «Кого побеждающий?» И отвечает: «Страсти плоти. Он облечется в одеяния собственных добродетелей в результате боголюбивых трудов»[23].
Аскетическое понимание соответствует основному святоотеческому пониманию смысла духовной победы как достижения бесстрастия и венца добродетелей.
Апок. 3, 12: «Побеждающего сделаю столпом в храме Бога Моего, и он уже не выйдет вон; и напишу на нем имя Бога Моего и имя града Бога Моего, нового Иерусалима, нисходящего с неба от Бога Моего, и имя Мое новое».
ὁ νικῶν ποιήσω αὐτὸν στῦλον ἐν τῷ ναῷ τοῦ θεοῦ μου, καὶ ἔξω οὐ μὴ ἐξέλθῃ ἔτι, καὶ γράψω ἐπ’ αὐτὸν τὸ ὄνομα τοῦ θεοῦ μου καὶ τὸ ὄνομα τῆς πόλεως τοῦ θεοῦ μου, τῆς καινῆς Ἰερουσαλήμ, ἡ καταβαίνουσα ἐκ τοῦ οὐρανοῦ ἀπὸ τοῦ θεοῦ μου, καὶ τὸ ὄνομά μου τὸ καινόν.
Обетование Ангелу Филадельфийской Церкви описывает победителя как столп или образ Бога, на котором будет записано Божественное Имя. Если в предшествующем обетовании акцент делался на имени самого победителя, то в данном – на имени Бога, или второй ипостаси Святой Троицы – Христа[24], для Которого победитель оказывается подходящим пластичным материалом. Если в Апок. 2, 17 говорилось о «новом имени», написанном на камне, которое будет дано победителю, то здесь – о «новом имени» Бога, или Мессии Христа, которое будет дано победителю как величайшая награда.
В первой части Апок. 3, 12 говорится о победителе как о столпе внутри храма, то есть как о непобедимом и непреклонном служителе Божием[25]. Икумений толкует сравнение победителя со столпом в храме в смысле дара божественного созерцания: «И побеждающего искушения Я сделаю всегда радующимся созерцанию Бога, ибо это означает стать столпом храма Божия»[26]. А св. Андрей Кесарийский толкует в смысле стояния победителя в истине[27]. Арефа, продолжая развивать мысль св. Андрея, пишет о победителе как стоящем в храме и помогающем тем, кто ослабел в вере в последние времена ее оскудения[28].
Такое внешне свободное, но очень духовное толкование позволяет Икумению понять дарование имени Бога как наречение нового имени, которого «удостоятся святые, получившие в удел соцарствие со Христом»[29]. Св. Андрей Кесарийский в более мистическом ключе понимает дарование нового имени как созерцание и богопознание: «В сердце такового столпа, говорит, я запечатлею познание Божественного имени и горнего Иерусалима, дабы увидел его красоты очами духа, и Мое новое имя, известное святым в будущем…»[30]. Имя Божие «не означает ничего иного, помимо славы или же познания Бога»[31], – пишет в том же ключе Арефа.
Таким образом, фрагмент из Апок. 3, 12 передает мысль о твердом стоянии в истине, которое соединяется с созерцанием Божественной славы и богопознанием. Мотив созерцания встречался и в ряде предшествующих стихов и является своеобразным началом, объединяющим победоносную нить текста Апокалипсиса и византийской экзегезы. Быть подобным столпу, на котором будет написано новое имя Бога, – сверхактуальный призыв для современных людей, не всегда находящих время для молитвы и еще меньше – для богословия.
Мысль о помощи победителя слабым в вере особо актуальна в век трудных вызовов для Церкви и религии. Церковь как столп и утверждение Истины призывается к особой духовной помощи тем, кто слаб и неукреплен. Победитель как созерцатель может быть внешне слаб, но внутренне исключительно крепок, если вспомнить комментарий Палладия к одному из ангельских правил, чудесно открытых прп. Пахомию.
Апок. 3, 21: «Побеждающему дам сесть со Мною на престоле Моем, как и Я победил и сел с Отцем Моим на престоле Его».
τὴν θύραν, εἰσελεύσομαι πρὸς αὐτὸν καὶ δειπνήσω μετ’ αὐτοῦ καὶ αὐτὸς μετ’ ἐμοῦ. (21) ὁ νικῶν δώσω αὐτῷ καθίσαι μετ’ ἐμοῦ ἐν τῷ θρόνῳ μου, ὡς κἀγὼ ἐνίκησα καὶ ἐκάθισα μετὰ τοῦ πατρός μου ἐν τῷ θρόνῳ αὐτοῦ.
Ангелу Лаодикийской Церкви как победителю обетуется восседание на царском божественном престоле. Христос Спаситель оказывается посредником в передаче победы так же, как Он является посредником в передаче Божественного озарения и знания.
Подобно евангельским мыслям:
«Видевый Меня видел и Отца» (Ин. 14, 9), «Познавший Меня познал и Отца» (ср. Мф. 11, 27), из данного стиха можно вывести формулу:
«Победивший победил благодаря Мне, победившему благодаря Отцу» или «Воцарившийся воцарился со Мной, как Я воцарился с Отцом».
Стих Апок. 3, 21 является одним из ключевых для богословия победы как преподаваемой от Бога, основывающейся на смирении и не имеющей прямо ничего общего с земными победами, которые часто или иногда основываются на гордости и тщеславии.
В отличие от предшествующих шести стихов 7-й стих, адресованный Лаодикийской Церкви, не имеет аскетических или мистических толкований у византийских экзегетов, но просто выражает ключевую мысль о том, что победитель так или иначе разделит божественные царские почести и станет соцарствовать со Христом. Только св. Андрей Кесарийский удерживает мысль от чрезмерно буквального восприятия антропоморфных образов царства[32].
Вне связи с экзегезой данного стиха у церковного писателя Макария находим мысль о посредстве Христа в спасении, а антихриста – в погибели: «Диавол не умеет делать ничего другого, как отделять человека от Божественной благодати и приводить его к своему родителю, чтобы подобно тому, как Христос приводит преподобных Богу Отцу, так и антихрист приводил к антибогу слушающихся его»[33].
***
Итак, каждой из семи малоазийских церквей, находившихся на территории современной центральной и западной Турции, говорится о победе с использованием причастной формы мужского рода от глагола νικάω – νικῶν. В каждом случае победитель получает нечто особо значимое как своеобразные регалии победы: райское блаженство, совоскресение, «белый камень», новое имя, возможность соцарствия с Богом на престоле Небесного Царствия.
Данные представления о духовной победе внешне отчасти соответствуют иудейским эсхатологическим чаяниям, описаниям побед земных, но при этом – что самое главное – они относятся к последнему будущему человечества и подчеркивают не внешнюю сторону преодоления того или иного бедствия или нестроения силой, а духовное достижение победоносного конца.
В последующей по отношению ко времени составления Апокалипсиса традиции Церкви духовная победа – это прежде всего достижение бесстрастия, преодоление своей греховности в аскетической брани, видение Божественного света, пребывание в состоянии созерцания Бога и в богопознании. Именно в таком смысле понимаются речения Священного Писания о победе и предлагается целый ряд мыслей византийских экзегетов Апокалипсиса и прочих святых отцов.
Апокалиптическая победа произойдет в последние времена, которым свойственны: 1) открытие бездны беззакония; 2) внешняя уязвимость носителей добра для мировых сил зла; 3) бурные события в преддверии конца; 4) попытка подменить внешним разрешением мировых бедствий их внутреннюю суть и причины.
В этой ситуации победа, которую одержат семь Церквей, – это победа веры, живой церковной традиции, победа мучеников и исповедников истины и правды. Помимо строго аскетико-мистических мотивов, в семи стихах о побеждающем представителе каждой малоазийской Церкви звучат мотивы исповедничества, защиты истины, готовности противостать темным силам века сего. Аскетический и исповедальный мотивы глубоко взаимосвязаны. Тот, кто созерцает Бога, не может быть равнодушным к Нему по определению. Невозможно, приблизившись к Богу, не защитить высокие идеалы веры, отдав, если необходимо, за нее жизнь.
Поражает христологическая интерпретация всех стихов о победе. Если вспомнить самый первый стих Апок. 2, 7 из обращения к Ангелу Ефесской Церкви и его понимание прп. Феодором Студитом, то можно легко заметить, как учитель и основатель строгой традиции Студийского монашества призывал к постижению Христа при вкушении от древа жизни. В современном достаточно глобалистском мире на общемировых религиозных форумах пытаются принудить христианские религии к принятию нравственности без упоминания Христа, что побудило современного греческого светского канониста[34] К. Кириазопулу назвать это современное межрелигиозное движение современным арианством (ср. 2 Ин. 1, 7)[35], уподобляя его древней ереси, не признававшей полноценную Божественную природу Христа Спасителя.
Акцент византийских экзегетов на важности аскетических усилий, приводящих ко Христу, находит особое раскрытие в Апок. 3, 21, где невозможно не отождествить говорящего и обетующего награды победителю со Христом Спасителем, сыном Божиим.
2. Упоминания о Христе Победителе во второй части Апокалипсиса (гл. 4–22)
Роль Христа Спасителя в апокалиптической победе раскрывается из толкования «победных стихов» из дальнейших глав Апокалипсиса. Во второй части Апокалипсиса, а именно в «откровении, выраженном символически»[36], глагол «побеждать» используется восемь раз. Ограничимся кратким разбором трех стихов Апок. 5, 5; 6, 2 и 21, 7.
Апок. 5, 5: «И один из старцев сказал мне: не плачь; вот, лев от колена Иудина, корень Давидов, победил, и может раскрыть сию книгу и снять семь печатей ее».
καὶ εἷς ἐκ τῶν πρεσβυτέρων λέγει μοι, Μὴ κλαῖε· ἰδοὺ ἐνίκησεν ὁ λέων ὁ ἐκ τῆς φυλῆς Ἰούδα, ἡ ῥίζα Δαυίδ, ἀνοῖξαι τὸ βιβλίον καὶ τὰς ἑπτὰ σφραγῖδας αὐτοῦ.
В данном случае говорится о победе Христа Спасителя, в результате которой становится возможным раскрыть апокалиптическую книгу с семью печатями. Во фрагменте Апок. 22, 16 Иисус Христос прямо говорит, подтверждая стих Апок. 5, 5: «Я есмь корень и потомок Давида» (Апок. 22, 16 ἐγώ εἰμι ἡ ῥίζα καὶ τὸ γένος Δαυίδ), а в стихе Апок. 3, 7: «(Он Тот, Кто) имеет ключ Давидов», способный отворять и затворять, то есть разрешать и запрещать.
Св. Андрей Кесарийский толкует данный стих в смысле богочеловечества Христа, чья Божественная природа передается словами «корень Давидов», а человеческая – «из корня Давидова»[37].
Апок. 6, 2: «Я взглянул, и вот, конь белый, и на нем всадник, имеющий лук, и дан был ему венец; и вышел он как победоносный, и чтобы победить».
καὶ εἶδον, καὶ ἰδοὺ ἵππος λευκός, καὶ ὁ καθήμενος ἐπ’ αὐτὸν ἔχων τόξον, καὶ ἐδόθη αὐτῷ στέφανος, καὶ ἐξῆλθεν νικῶν καὶ ἵνα νικήσῃ.
Данный наиболее загадочный стих имел разные интерпретации, из которых самая важная – христологическая. Ориген писал о том, что Логос Божий восседает на белом коне и тем самым является всадником-победителем[38]. Св. Ипполит Римский описывал всадника как Христа Спасителя[39].
Икумений понимал под «белым конем» евангелизацию[40], а под победителем – Христа Спасителя[41].
При комментировании разрешения первой апокалиптической печати св. Андрей Кесарийский в толковании на Апокалипсис писал в аскетическом ключе, не упоминая прямо о Христе: «Вышел побеждающий, чтобы победить. Ибо первая победа – возвращение народов, а вторая – осуществляющийся благодаря ей добровольный исход тела, который сопровождается мучениями»[42].
Арефа Кесарийский, продолжая данное аскетическое толкование, вкладывает в него христологический смысл: «И вышел побеждающий, чтобы победить. Христос был побеждающим, чтобы победить, Кто, победив первой победой, вернул народы от идолов, почему Он и называется Побеждающим, ко второй победе обращается…»[43] – и далее более пространным образом передается вышепроцитированное толкование Андрея Кесарийского.
О Христе Спасителе упоминается также в Апок. 12, 11, Апок. 15, 2–3, Апок. 17, 14, где Он именуется Агнцем. Только в одном стихе Апок. 13, 7, где говорится о победе Зверя, ничего не говорится о Христе ни открыто, ни прикровенно, ни как об Агнце. В этом неупоминании Христа Спасителя есть тонкое пророчество, своеобразно указующее на слепоту Зверя, до конца не понимающего силу Того, с Кем он осознанно борется.
В последнем стихе Апок. 21, 7 Сам Христос говорит о побеждающем и его самой великой награде – усыновлении и сонаследовании Богу.
Апок. 21, 7: «Побеждающий наследует все, и буду ему Богом, и он будет Мне сыном».
ὁ νικῶν κληρονομήσει ταῦτα, καὶ ἔσομαι αὐτῷ θεὸς καὶ αὐτὸς ἔσται μοι υἱός.
Икумений в толковании Апок. 21, 7 приводит ряд евангельских и, шире, новозаветных мест, произнесенных от лица Христа Спасителя[44]. «Жаждущему дам от источника воды живой даром» (Апок. 21, 6) – и прочее.
Св. Андрей Кесарийский понимает данный стих в сходном смысле, делая акцент на полноценном усыновлении побеждающего Богу по очевидному примеру Христа Спасителя: не говорящий есть Сын Божий, а побеждающий, о ком говорящий сообщает в третьем лице. «Побеждающий, говорит, в битве против невидимых демонов вкусит этих благ, став сыном Божиим и наслаждаясь Отеческими благами»[45].
В более ясной логике Икумения данный стих указывает именно на усыновление Христу, Который прямо об этом говорит.
3. Актуализация Голгофских страданий в современности
Особый христологический настрой Апокалипсиса позволяет современным христианам не только жить воспоминаниями о Голгофе, реально переживая ее при каждой Евхаристии, но и приготовить себя к следованию за Христом и восхождению вслед за Ним на общую Голгофу. Можно вспомнить стихотворение Зинаиды Н. Гиппиус «Сообщники», написанное в 1902 г. и адресованное другому известному русскому поэту В. Брюсову:
«Ты думаешь, Голгофа миновала,
При Понтии Пилате пробил час,
И жизнь уже с тех пор не повторяла
Того, что быть могло – единый раз?
Иль ты забыл? Недавно мы с тобою
По площади бежали второпях
К судилищу, где двое пред толпою
Стояли на высоких ступенях.
И спрашивал один, и сомневался,
Другой молчал, как и в былые дни.
Ты всё вперед, к ступеням порывался…
Кричали мы: “Распни Его, распни!”
Шел в гору Он – ты помнишь? – без сандалий…
И ждал Его народ из ближних мест.
С Молчавшего мы там одежды сняли
И на веревках подняли на крест.
Ты, помню, был на лестнице, направо…
К ладони узкой я приставил гвоздь.
Ты стукнул молотком по шляпке ржавой –
И вникло острие, не тронув кость.
Мы о хитоне спорили с тобою,
В сторонке сидя, у костра, вдвоем…
Не на тебя ль попала кровь с водою,
Когда ударил я Его копьем?
И не с тобою ли у двери гроба
Мы тело сторожили по ночам?
Вчера, и завтра, и до века оба
Мы повторяем казнь – Ему и нам»[46].
Формально это стихотворение не о победе, а о поражении. Но горячее обличение побуждает душу к покаянию, исправлению себя, бодрственной готовности устоять в нелегком сражении. Если нужно вспомнить о недавно состоявшейся повторной Голгофе, согласно поэтическому призыву, то можно также постараться приготовить себя к тому, чтобы в следующий раз оказаться не распинателем, а сораспинаемым Христу Спасителю, хоть это и больно, и мучительно, и невозможно по человеческим меркам.
Апокалипсис передает особое предощущение конца. Как только он начинает сбываться, в душах верного малого стада Церкви должны появляться мотивы не страха и сомнения за свое бытие, а ощущение радостного шествия на Голгофу в преддверии Воскресения. Христос Победитель поможет победить тому, кто в отречении от себя готов к следованию узким путем. Апокалипсис – это время следования самым узким путем, который обладает внутри себя исключительной широтой.
Быть со Христом, исповедовать Христа, стремиться ко Христу, не боясь никаких прещений, но стараясь не предавать Тело Христово – Церковь. Быть и восходить на Голгофу, сохраняя верность Богу в духе и истине.
4. Образ антихриста и победа над ним
Но кто остается главным противником Христа? Антихрист[47] как противящийся Христу[48], который, по мысли свт. Геннадия Схолария, считался появившимся на свет со времен Христа[49] и поэтому представлявшим для христиан постоянную угрозу, которая максимально актуализируется в последние времена. Антихристом в церковной традиции именовали римского папу, еретиков и раскольников без умаления значения того, кто проявит себя как противник Христа в конце времен. Сохранялись и аскетические интерпретации, согласно которым антихрист – тот, кто творит свою волю, как, например, у прп. Никодима Святогорца: «Как может иметь (священство) и быть принятым Христом тот, кто сделал себя антихристом, противясь Его воле?»[50]
В порядке завершения приведем несколько мыслей о победе над антихристом из греческих святых отцов и христианских писателей. В «Житии Андрея Юродивого» говорится: «Эти трое (пророк Илия, Енох и Иоанн Богослов) живут до конца времен и, сразившись с антихристом, победят его и таким образом облекутся в венец мученичества от Христа Бога»[51]. Иеромонах Дамаскин Студит восхваляет тех, кто сразится с антихристом, как достойных бὸльших почестей, чем великие мученики. Они будут почтены и увенчаны Богом Вседержителем[52].
Но как осуществляется сама битва? Приведем малоизвестный пересказ апокалиптических событий из «Сокровищницы» прп. Феогноста.
«12-я глава. О некоторых символах веры.
18. И из-за того что они (sc. иудеи) не подчинялись истине, пошлет им Бог в последние дни при кончине века действие обмана, чтобы они поверили лжи на большее их осуждение и погибель. И Сына Божия через закон и пророков явленного не приняли, а сына погибели, антихриста, примут готовно и поклонятся и провозгласят его царем. “Он будет восседать в храме Божием”, – как написано не в нашем, а в иудейском том древнем храме. Он придет не к нам, а к иудеям, не за Христа, но против Христа и людей Христовых, поэтому и “антихрист”[53], и открытый беззаконник в знамениях и чудесах лжи назовет себя Богом.
19. Следует же знать, что не сам диавол становится человеком согласно воплощению Господа, да не будет, но рождается человеком от блуда и принимает все действие сатаны; ибо Бог, зная заранее его будущее, исполненное всяческим нечестием мнение и произволение, попускает, чтобы в него вселился диавол…
И в начале своего царствия, а лучше сказать тирании, он надевает на себя маску добродушия, а после этого гонит Церковь Божию в лживых знамениях и неистинных, отравляя неутвержденных; и беззаконный многих отвратит от Бога, так что соблазнятся, если возможно, и избранные. И тогда будут посланы Господом Енох и Илия Фесвитянин, чтобы обличить его лукавство и обман, и укрепляя верных, которых тот уничтожает по попущению Божию, так что никого не останется из людей, кто бы оказался непричастен опыту смерти.
21. После этого появится знамение Креста, блистающее и сияющее и светящее на небе во все пределы земли, и Господь наш Иисус Христос, грядущий на облаках неба с силою и славою многою, уничтожит человека беззакония, антихриста. И сразу из мертвых восстание и первого Адама поднятие вплоть до того, кто был рожден позднее всех. Тогда будет:
- страх и трепет великий и необъяснимый,
- ангелы, устремляющиеся туда и сюда,
- архангелы трубящие,
- народы все, собранные на суд,
- и Сам Христос, на престоле славы сидящий, страшный властию Божества воздать каждому по делам его…»[54].
В критском анонимном народном гимне[55] победа над антихристом передается как естественное и закономерное следствие всего мирового процесса:
«Антихрист в последние дни там имеет родиться,
Что будет Христом наречен, чтоб затем поразиться[56]».
(Ἐκεῖ, ’ς ἐκεῖνες τὲς μερές, Ἀντίχριστος γεννᾶται, νὰ ὀνομάζεται Χριστὸς μόνο γιὰ νὰ νικᾶται).
В порядке завершения приведем обет отречения от антихриста и сочетания со Христом, который содержится в «Евхологии» Гоара (для переходящих из иудаизма в православие), по-своему актуальный для всех:
«И в добавление ко всем, отрекаюсь во образе Христа от ожидаемого всеми иудеями антихриста и сочетаюсь с истинным Христом и Богом. И верую во Отца, Сына и Святого Духа, в Святую и единосущную и нераздельную Троицу, и в домостроительство по плоти, и в пришествие к людям Самого Бога Слова, единого от Святой Троицы, исповедуя, что Он поистине стал человеком»[57].
Выводы
1. Победителем смерти и Подателем Жизни является Святая Троица – Бог Отец, Бог Сын и Бог Дух Святой.
2. Победителем, дарующим людям победу, особо именуется Мессия Христос Спаситель, сказавший о Себе: «Я есмь Путь и Истина и Жизнь» (Ин. 14, 6).
3. По милости Божией может победить тот из людей, кто преодолевает в себе страсти, приобретает добродетели, живет христианским самоотреченным образом жизни.
4. Победителю подаются разные дары, перечисляемые в Апокалипсисе, в частности, по образцу светских триумфов или трофеев, которые византийскими экзегетами Апокалипсиса и рядом святых отцов интерпретируются как созерцание и знание, то есть видение Бога и познание Бога по преимуществу. Тем самым на примере толкования «победных» стихов Апокалипсиса подтверждается общеаскетическая схема православия о приближении к Богу и Его мистическим дарам через аскетические подвиги.
5. Стояние в вере и истине вопреки духу мира сего – характерный признак победителя и одержанной им победы.
6. Под «побеждающим» в Апокалипсисе подразумевается не тот, кто начал побеждать или побеждал когда-то, но тот, кто побеждает сейчас, то есть, по сути, победил. Такой особый акцент на победе объясним тем, что в условиях последних времен требуется большая мера самоопределения – подобно воину на фронте, который должен собрать перед сражением все свои, возможно последние, силы.
7. В различных образах и атрибутах, а также в описаниях победы угадывается образ Христа Спасителя – особо ненавистный антихристу, который попытается или не замечать Христа, или вести битву на поражение с Его последователями.
8. Сравнив образы победы в первой и второй части Апокалипсиса, можно сделать вывод о том, что о Христе Победителе во второй части говорится более открыто, чем в первой. Однако Христос нигде не называется по имени Христос или Иисус, что является одной из характерных черт Апокалипсиса как христианской пророческой книги о будущем.
В настоящее время многие стали испытывать особые чувства страха в связи с событиями общемирового характера, проявившимися впервые в истории. Имеется в виду «пандемия коронавируса», от которой так устал весь мир… Однако победа, описанная в Апокалипсисе, не позволяет унывать и колебаться. Единственный путь к победе – очищение себя от страстей и грехов. Одна из самых важных наград победителю – созерцание Бога, возможное, как и все другие дарования, через любвеобильное и отеческое руководство Христа Спасителя. Размышление над духовными смыслами стихов последней библейской книги о победе побуждает нас прежде всего к особо требовательному отношению к себе и к строгому следованию воле Божией. «И сия есть победа, вера наша, победившая мир» (1 Ин. 5, 4), – данные слова евангелиста Иоанна вселяют особое упование на то, что идущие вслед за Христом смогут устоять в духовном сражении и оказаться победителями.
[1] Basilius Caesariensis. Sermo 11 (sermo asceticus et exhortatio de renuntiatione mundi) [Dub.] // PG. 31. Col. 648.
[2] Gennadius Scholarius. Dialogi de processu Spiritus Sancti 1 // Oeuvres complètes de Georges (Gennadios) Scholarios / ed. M. Jugie, L. Petit, X. A. Siderides. Vol. 1. Paris, 1928. P. 16.
[3] Четыркин В. В. Апокалипсис св. апостола Иоанна Богослова: историческое исследование. Пг., 1916. С. 194.
[4] Четыркин В. В. Апокалипсис св. апостола Иоанна Богослова. С. 194.
[5] Для сравнения в книгах ВЗ глагол νικάω встречается 27 раз, чаще всего в книгах Ездры (2 раза), Маккавейских (17 раз) Премудрости (3 раза). При этом форма participium praesentis activi не встречается ни разу. Слово ἡ νίκη в книгах Веихого Завета встречается 10 раз.
В Новом Завете глагол νικάω помимо книги Апокалипсис встречается 11 раз, а именно: Лк. (1 раз), Ин. (1 раз), Рим. (3 раза), 1 Ин. (6 раз).
Самые ключевые стихи: «Ибо всякий, рожденный от Бога, побеждает мир; и сия есть победа, победившая мир, вера наша. Кто побеждает мир, как не тот, кто верует, что Иисус есть Сын Божий?»
(Ин. 5, 4–5). Подробнее см.: Дионисий (Шленов), игумен. Богословие победы в святоотеческой традиции (https://mpda.ru/publications/bogoslovie-pobedy-v-svjatootecheskoj-tradicii/).
[6] См.: Урбанович Г., прот. Семь церквей апокалипсиса: церковно-археологический очерк. Смоленск, 2011. С. 82.
[7] Oecumenius. Commentarius in Apocalypsin // The complete commentary of Oecumenius on the Apocalypse / H. C. Hoskier. Ann Arbor, 1928. P. 50.
[8] Ephraem Syrus. Sermo de uirginitate // Ὁσίου Ἐφραίμ τοῦ Σύρου ἔργα / K. G. Phrantzoles. Vol. 5. Θεσσαλονίκη, 1994. Σ. 189:5–8.
[9] Theodorus Studites. Parva Catechesis 88:52–61.
[10] Origenes. Scholia in Apocalypsem (scholia 1, 3–39) 11.
[11] Andreas. Commentarii in Apocalypsin 2, 4, 2,11:4–6.
[12] Oecumenius. Commentarius in Apocalypsin // Ibid. P. 52.
[13] Arethas. Commentarius in Apocalypsin // PG. 106. Col. 533.
[14] Oecumenius. Commentarius in Apocalypsin // Ibid. P. 53:19–23.
[15] Neophytus Inclusus. Πανηγυρική βίβλος 9:99–101. (= Neophytus Inclusus. Commentarius in Apocalypsin 1, 7).
[16] Arethas. Commentarius in Apocalypsin // PG. 106. Col. 545.
[17] Arethas. Commentarius in Apocalypsin // PG. 106. Сol. 548:1–5. Только такое толкование предлагает Икумений: Oecumenius. Commentarius in Apocalypsin // Ibid. P. 56.
[18] 2 Кор. 4, 6.
[19] Andreas. Commentarii in Apocalypsin 2, 6, 28b–29.
[20] Arethas. Commentarius in Apocalypsin // PG. 106. Сol. 548:23–28.
[21] Oecumenius. Commentarius in Apocalypsin // Ibid. P. 58.
[22] Andreas. Commentarii in Apocalypsin 3, 7, 3, 5–6.
[23] Arethas. Commentarius in Apocalypsin // PG. 106. Col. 552.
[24] В талмудическом предании Мессия – посредник оправдания людей, имеющий свой источник в Боге. В отличие от этой традиции Христос Сам лично описывает Себя такими словами, которые приложимы только к Богу. То есть описания явления Бога и Мессии тождественны или почти тождественны (см.: Четыркин В. В. Апокалипсис св. апостола Иоанна Богослова. С. 189).
[25] Ср.: Origenes. Homiliae in Psalmos (xv, xxxvi, lxvii, lxxxiii, lxxiv, lxxv, lxxvi, lxxvii, lxxx, lxxxi) 12, 2.
[26] Oecumenius. Commentarius in Apocalypsin // Ibid. P. 62:7–9.
[27] Andreas. Commentarii in Apocalypsin 3, 8, 12.
[28] Arethas. Commentarius in Apocalypsin // PG. 106. Сol. 560.
[29] Oecumenius. Commentarius in Apocalypsin // Ibid. P. 62.
[30] Andreas. Commentarii in Apocalypsin 3, 8, 12а.
[31] Arethas. Commentarius in Apocalypsin // PG. 106. Col. 560.
[32] Andreas. Commentarii in Apocalypsin 3, 9, 3, 21–22
[33] Macarius. Apocriticus seu Μονογενής 2, 6 // Macarios de Magnésie. Le monogénès (Tome II) / ed. R. Goulet. Paris, 2003. Blondel P. 43:7–11.
[34] Του Κυριάκου Κυριαζόπουλου Οι διαφαινόμενοι σκοποί της λεγόμενης «πανδημίας» του κορωναϊού
[35] 2 Ин. 1, 7: «Ибо многие обольстители вошли в мир, не исповедующие Иисуса Христа, пришедшего во плоти: такой человек есть обольститель и антихрист».
[36] Сборник статей по истолковательному и назидательному чтению Апокалипсиса / сост. М. Барсов. М., 1994.
[37] Andreas. Commentarii in Apocalypsin 4, 11, 5, 5.
[38] Origenes. Commentarii in evangelium Joannis 2, 5, 45–46.
[39] Hippolytus. Contra haeresin Noeti 15.
[40] Ср. толкование, приписываемое свт. Иоанну Златоусту, который понимал под четырьмя конями, описанными пророком Захарией, четырех евангелистов. Joannes Chrysostomus. In ramos palmarum [Sp.] // PG. Т. 61. Col. 716. Ср. Leontius. In ramos palmarum (homilia 3) (olim sub nomine Joannis Chrysostomi).
[41] Oecumenius. Commentarius in Apocalypsin // Ibid. P. 84.
[42] Andreas. Commentarii in Apocalypsin 5, 13, 6, 2:20–21.
[43] Arethas. Commentarius in Apocalypsin // PG. 106. 588:34–41.
[44] Oecumenius. Commentarius in Apocalypsin // Ibid. P. 234–235.
[45] Andreas. Commentarii in Apocalypsin 22, 66, 21, 7.
[46] Гиппиус З. Н. Сочинения: Стихотворения; Проза / сост., подгот. текста, комм. К. Азадовского, А. Лаврова. Л. 1991.
[47] См. об Антихристе: Беляев А. Д. О безбожии и антихристе. Сергиев Посад, 1898. Особенно главу «Происхождение антихриста» (С. 190–209).
[48] Ср. в поздневизантийском богословии указание на антиутешителя (имеется в виду неприятие мусульманами христианского учения о Троице и Святом Духе):
Manuel II Palaeologus. Dialogi cum mahometano 8 // Manuel II. Palaiologos. Dialoge mit einem «Perser» / hrsg. von E. Trapp. Vienna, 1966. (Wiener Byzantinistische Studien; Bd. 2). S. 98:24–28.
[49] Gennadius Scholarius. Quaestiones theologicae 3 // Oeuvres complètes de Georges (Gennadios) Scholarios / ed. M. Jugie, L. Petit, X. A. Siderides. Vol. 3, Paris: Maison de la bonne presse, 1930. P. 389:7–12.
[50] Nicodemus Hagiorita. Scholia in canones apostolorum. Canon 52:12–17.
[51] См.: Vita sancti Andreae sali (sub auctore Nicephoro) 36.
[52] См.: Damascenus Studites. Thesaurus 23.
[53] Theognostus. Thesaurus 12 (Κεφάλαιον ιβʹ.
Περὶ τῶν τιμίων τῆς πίστεως συμβόλων), 17–21
[54] Разбивка текста сделана для удобства восприятия.
[55] Anonymi versus creticus de Vetere et Novo Testamento.
[56] То есть потерпеть поражение.
[57] Ordo servandus circa eos qui ex Hebraeis ad Christianam fidem accedant – qua ratione recipere conveniat eos qui ex Hebraeis ad Christianorum, etc. // Goar R. P. J. Εὐχολόγιον sive rituale graecorum complectens ritus et ordines divinae liturgiae. Venice: Typographia Bartholomaei Javarina, 1730 (repr. Graz: Akademische Druck- u. Verlagsanstalt, 1960) 12, 2. Τάξις γινομένη ἐπὶ τοῖς τῶν Ἑβραίων τῇ τῶν Χριστιανῶν πίστει προσερχομένοις [Barberinum legit (= Vat. Barb. gr. 329)] Πῶς δεῖ δέχεσθαι τὸν ἐξ Ἑβραίων τῇ τῶν Χριστιανῶν, καὶ τὰ ἑξῆς.