Интервью с авторами книги «Чтения Великого поста с современными комментариями. Книга Бытия»

Авторы книги «Чтения Великого поста с современными комментариями. Книга Бытия» епископ Феоктист (Игумнов), священник Димитрий Барицкий и священник Стефан Домусчи в беседе с корреспондентом пресс-службы Московской духовной академии поделились своим опытом работы с текстом Священного Писания, а также размышлениями на тему, зачем современному человеку знать Священное  Писание Ветхого Завета.

Как возникла идея создания книги?

Епископ Феоктист: Большая ошибка относиться к текстам, которые вошли в эту книгу, как к текстам, написанным для книги. Мы, как, думаю, многим известно, уже шестой год занимаемся тем, что комментируем Священное Писание на радио «Вера». И тексты, которые вошли в эту книгу, написаны для устного произнесения в рамках этих передач на радио. Когда мы закончили цикл чтения Ветхого Завета на радио и каждый из нас прокомментировал все паремии Великого поста, мы подумали, что было бы здорово все эти тексты собрать в одной книге. Такое издание стало бы уникальным. Ведь нет других примеров издания сборников толкований, в которых каждая великопостная паремия была бы прокомментирована тремя различными авторами. И, что важно, мы не читали текстов друг друга, поэтому наши комментарии не связаны между собой.

Иерей Стефан: Читатели говорят, что мы иногда даже противоречим друг другу.

Иерей Димитрий: У нас есть идея сделать комментарии на все литургические тексты. И не только на книгу Бытия, но и на все постовые чтения, паремии, притчи, книгу пророка Исаии, Евангелие, Апостол. 

На какие источники и литературу вы опирались? Как строилась ваша работа над текстами?

Иерей Стефан: На книгу Бытия в первую очередь. А также мы применяли те фоновые знания, которые приобрели, когда учились. Мы, конечно, читали комментарии святых отцов, но сказать, что была какая-то одна книга, я не могу.

Иерей Димитрий: Лично я прочитывал текст отрывка, затем выделял какие-то проблемные места, которые меня цепляют и которые, как я предполагаю, будут интересны для моей аудитории, потому что мы всегда на аудиторию ориентируемся. После этого читал соответствующие святоотеческие комментарии, какие-то современные толкования и составлял текст.

При составлении текста мне нравится экспериментировать с разными риторическими моделями. Каждый раз одно и то же содержание в новой форме может дать какой-то неожиданный эффект. То есть благодаря особенностям композиции возникает какой-то неожиданный ход мысли.

Епископ Феоктист: Я считаю, что тексты отца Димитрия способны вызывать эстетическое наслаждение. Это я говорю без иронии и не потому, что отец Димитрий мой друг. Тексты отца Стефана, как мне кажется, иного свойства — они вызывают интеллектуальное наслаждение.

Иерей Димитрий: Все мы пишем по-разному. Например, отец Павел Великанов и я, как мне кажется, делаем акцент на литературной составляющей. Для нас толкование — это не только проповедь о Христе, но еще и произведение, которое сродни художественному. Когда пишет отец Стефан, он зачастую выступает как лектор. У него получается такая мини-лекция, она очень информативна. Когда пишет тексты владыка, у него очень сильна гомилетическая составляющая. Чувствуется, как будто он говорит с амвона. Поэтому наши комментарии разные.

 Однако все мы за основу берем святоотеческие мысли и пытаемся их адаптировать для современной аудитории. Почему? Потому что творения святых отцов написаны давно, и та система общих мест, на которые они опирались, может быть непонятной современному слушателю. Они приводят другие примеры, ориентируются на другую аудиторию. И нам нужно каким-то образом актуализировать их толкования для современного человека.

Епископ Феоктист: Такой работой по большому счету занимался святитель Феофан Затворник. Он брал святоотеческие творения, делал перевод и в рамках своего перевода адаптировал поучения святых для своих русскоязычных современников. Сегодня, как я считаю, важной задачей является использование уже существующих текстов русских авторов и их адаптация, потому что того же святителя Феофана или святителя Филарета Московского очень сложно понять без специальной подготовки, сложно пробраться через их язык и используемые ими образы. При этом они очень глубокие авторы. Сегодня у нас попросту нет авторов, которые по силе своей мысли могли бы с ними сравниться. Мы, к сожалению, довольно поверхностно мыслим и пишем, думаю, что передача глубины мысли русских святых современными средствами — одна из  востребованных задач нашего времени. Мы пытаемся делать это в рамках проекта на радио «Вера».

Чем будет полезна книга для студента духовной школы?

Иерей Стефан: Я думаю, что она будет полезна тем, что студенты учатся строить мысли, анализировать библейские тексты, думать глубже. Потому что, когда ты в десятый раз читаешь один и тот же отрывок, ты ищешь смыслы, которые не видны ни с первого, ни со второго раза. Мы проходим сами эту дорогу впервые для себя и помогаем другим научиться ставить вопросы и искать ответы на сложные вопросы.

Иерей Димитрий: В литературоведении есть такое понятие «стершаяся метафора». Очень часто мы используем какие-то выражения, которые первоначально оказывали определенное эмоциональное воздействие на человека. Однако со временем они перестали восприниматься как метафорические и стали пустыми формами, которые не воспринимаются как поэтические и часто воспринимаются буквально. Увы, но очень часто Священное Писание превращается в такую большую «стершуюся метафору». Потому что одно и то же зачало читается на одном и том же богослужении в течение многих-многих лет. И человек не может воспринимать его свежим взглядом, по-новому. И вот задача священника, который выходит говорить проповедь, — подновить эту метафору, заставить посмотреть на Писание свежим взглядом. И студент духовной школы будет этим профессионально заниматься всю жизнь. Когда мы свои тексты создаем, как правильно сказал отец Стефан, мы сами проходим этот путь и показываем, как это можно сделать хотя бы технически, какие использовать неожиданные ходы для того, чтобы посмотреть на Писание как в первый раз, чтобы если не наши сердца, но хотя бы наш ум получил удовлетворение.

Какое место занимает Ветхий Завет в жизни современного христианина? Что он может почерпнуть для себя в ветхозаветных сюжетах?

Епископ Феоктист: Этот вопрос глубокий и многогранный. Но я затрону только одну из граней. Ветхий Завет — это история человеческой души. Понятно, что исторические книги Библии описывают историю конкретного народа, но важна не эта история, а история именно души человека. Потому что законы развития души, все наши переживания, все пути можно найти в Ветхом Завете. И, скажем, история с Авраамом, и вообще вся его жизнь — это история про человека, который вышел из земли греха и пришел в Церковь. Он живет в Церкви, время идет, он знает об обетованиях, знает, что Бог обещал избавить его от довлеющей силы греха, но с течением времени ничего не меняется. И что делать? Мы знаем, что сегодня многие люди отчаиваются, уходят, даже термин такой появился — «расцерковление». Тогда как история праотца Авраама ясно свидетельствует, что Бог верен Своему слову, то, что Он сказал, будет исполнено, нам же необходимо иметь такую веру, такое терпение, какие были у Авраама. А еще из истории Авраама мы можем сделать вывод о том, что случится, если в какой-то момент человек придет в отчаяние и сдастся — стоит вспомнить старшего сына Авраама Исмаила и бесконечный арабо-израильский конфликт.

Я склонен смотреть на Ветхий Завет таким образом: человек, который хочет жить в пространстве некоторой определенности и понимать, куда приведут его те или иные решения, те или иные ошибки, должен обращать свое внимание на Ветхий Завет, потому что там даны ответы на все эти вопросы.

Иерей Димитрий: Для меня Ветхий Завет ценен тем, что в нем мы видим перед собой, с одной стороны, праведников. В их жизни очевидно действует Промысл Божий. Господь выводит их из сложных ситуаций, спасает и через них осуществляет домостроительство нашего спасения. Но, с другой стороны, мы видим, что эти люди во многом похожи на нас.

Например, Моисей, который сыграл ключевую роль в истории израильского народа, в истории богоизбранной нации, совершает ошибки, как обычный человек. Первый раз, полагаясь на собственные силы, руководствуясь собственными амбициями, в 40 лет он попытался вывести евреев из Египта. Не получилось, провал грандиозный, такой, что ему даже пришлось бежать оттуда, потому что его преследовали. Сорок лет проходит, он живет где-то в пустыне и даже забывает о всех своих устремлениях, о всех своих грандиозных планах. И тогда ему является Господь и говорит: «Ну теперь иди, выводи». Что делает Моисей? Давно ему уже ничего не хочется, ему хочется просто пасти скот, жить со своей женой и растить детей. И только под страхом какого-то серьезного наказания он идет и делает то, что повелел Бог. То есть перед нами обыкновенный человек, но, тем не менее, в его судьбе явно действует Промысл Божий.

И много таких персонажей можно назвать. Например, царь Давид, который не лишен каких-то естественных человеческих слабостей. Вспомнить того же самого Иакова, хитрого, изворотливого, в нем велика самость, он пытается свою жизнь взять под контроль обманом. Но и его, в конце концов, Бог смиряет, проводит через испытания, и в итоге он становится патриархом.

Это простые человеческие судьбы, в них во многом всё, как у нас, однако Бог явно в них действует. Это дает надежду и нам. Ведь часто свою жизнь мы стремимся сравнить с иконой, а себя — с образом святого, который на ней изображен. Это хорошо в плане устремленности к некому идеалу, но когда ты пытаешься какую-то практическую деятельность вести, это может быть чревато срывом. И мы должны понимать то, что Бог может действовать в нашей жизни, даже несмотря на то, что мы обыкновенные люди. Нам просто нужно довериться Его воле, стараться сверять свои мысли, помыслы, чувства, поступки с Его заповедями. Тогда Он обязательно как-то проявит Себя через эти будничные обстоятельства. То есть, оказывается, и у нас, таких грешных, несовершенных, есть какая-то надежда. И даже через нас Господь может сделать что-то если не грандиозное, то хотя бы полезное для окружающих. Поэтому Ветхий Завет для меня очень ценен.

Иерей Стефан: Мне кажется, что Ветхий Завет — такой притвор перед Новым Заветом, как притвор в храме. Человек, прежде чем стать христианином, должен этот опыт Завета с Богом, пусть такой, несколько грубый и в каком-то смысле, по сравнению с христианством, простой, пережить в нравственном отношении. Прежде чем стать христианином, он должен научиться хоть сколько-нибудь собой владеть, в том числе через самые простые десять заповедей или какие-то другие ключевые заповеди Ветхого Завета. Выходя из этого противоестественного состояния грешника, он неминуемо проходит через принятие Ветхого Завета в нравственном смысле. Понятно, что он уже встречается с Христом, встречается с Церковью, но в нравственном отношении обязательно проходит этот этап.

Из названия книги видно, что вы рассчитываете связать чтение книги с прохождением поста. Как это лучше сделать?

Епископ Феоктист: Совершенно очевидна та проблема, что великопостные паремии проходят мимо внимания наших верующих и духовенства в том числе. Чаще всего их никто не слушает, а если и слушает, то не понимает, а если понимает, то не успевает их осмыслить. Но, думаю, любой  разумный христианин осознаёт, что в богослужении нет случайных текстов. Поэтому мы все призваны к тому, чтобы исследовать то, что читается и поется за богослужением, исследовать и погружать в эти тексты свой ум. Нашей книгой мы предлагаем это сделать вместе с нами. Но мы не настаиваем на своем прочтении и никому его не навязываем. Мы предлагаем побеседовать, поразмышлять на те темы, которые задают нам паремии. Иногда мы провоцируем, с тем чтобы читатели захотели с нами поспорить и через это приступили к самостоятельному изучению Ветхого Завета, богословия и традиции Церкви.

 Иерей Стефан: Я бы добавил, что, хотя книга так и называется, я ее вообще не воспринимаю как «чтения Великого поста». Я ее воспринимаю как комментарий к книге Бытия, который я, владыка, отец Димитрий и другие отцы, участвующие в комментариях, могли бы дать.

Посмотрим историю появления паремий. У тех, кто только готовился войти в Церковь, второй этап оглашения был ключевой, информативный. В течение Четыредесятницы Церковь учила оглашенных по трем направлениям: книга Бытия — как книга о Боге, о творении человека, о грехопадении, начале пути спасения; книга пророка Исаии — как повод поговорить о Христе; книга Притчей — как повод поговорить о христианской нравственности. То есть это такое научение вере. Сегодня это не привязано к посту в Церкви. Если человеку что-то интересно в книге Бытия, я очень надеюсь, что он может взять эту книгу в любое время года, открыть и посмотреть. Мне даже немного жаль, что в паремиях к концу чтения книги Бытия вырываются некоторые куски из глав и не рассказывают всего. Может, это дело будущего.

Иерей Димитрий: А я иногда, когда комментирую, учитываю, что идет Великий пост. В заключение иногда говорю, что этот отрывок особенно актуален сейчас, и, конечно, стараюсь показать эту актуальность.

Какой характер носят комментарии? Их можно назвать научными?

Епископ Феоктист: Нет, они не научные. Научные комментарии предполагают научный аппарат, ссылки. Если ты приводишь какое-то мнение, должен его подкрепить ссылками и сказать, что существуют и другие мнения, но по ряду причин ты придерживаешься той или иной позиции. В этом смысле наши тексты совершенно не научные. Это художественные, публицистические комментарии. Важно, что в них, как и в любых художественных текстах, могут быть разного рода преувеличения, может прослеживаться некоторая увлеченность той или иной идеей. Поэтому  подходить к ним с научной меркой нельзя. Они не выдержат такой критики, потому что предназначены для другого, у них совсем другая цель.

Иерей Димитрий: Мы несколько раз обсуждали этот вопрос всем коллективом и все убеждены, что это однозначно не научные комментарии. Потому что задача научной библеистики, как мне представляется и как она описана в некоторых учебниках, — это реконструкция оригинального значения текста: что это за текст, какой смысл вкладывал в этот текст автор, для того чтобы его поняли современники. Тексты Ветхого Завета изначально были написаны евреям Палестины или еврейской диаспоре. Естественно, для практической и духовной жизни современного слушателя знать все тонкости этой научной реконструкции не обязательно. Поэтому мы смотрим на текст не столько как на исторический источник, сколько как на вечную истину, как на глас Божий, который обращен ко всем поколениям верующих и, в том числе, христиан. И наша задача заключается в том, чтобы извлечь эту истину из текста, то есть показать, чем этот древний текст, который был написан для древних евреев, важен для нас. Актуализировать его, извлечь из него тот смысл, который позволит нам идти по пути спасения.

 Поэтому наши комментарии могут входить даже в некоторое противоречие с теми научными данными, которыми располагает современная библеистика, и это нормально. Потому что часто таким же образом текст толковали святые отцы. Возьмите, например, аллегорические толкования преподобного Максима Исповедника. Человек науки, например, историк и филолог, скажет: «Те смыслы, которые он предлагает в своей экзегезе, имеют мало общего с результатами научного анализа».

Однако чему наши толкования не противоречат, и это мое внутреннее убеждение, это вероучению Церкви. Мы учитываем догматическое учение Церкви, ее представления о нравственности, а также признаëм, что всё описанное в них имеет реальную историческую подоплеку. Это реальные исторические события, а не выдумки какие-то. Хотя мы часто не можем сказать, как именно, в точности, это событие произошло. И, наконец, последнее, наши толкования преследуют ту же цель, какую преследовали святоотеческие толкования, а именно: научение паствы, как ей идти по пути спасения. Конечно же, как мы это видим.

Епископ Феоктист: Перед нами стоит задача, озвученная еще в начале старта проекта на радио «Вера». Ее можно выразить следующим образом. Вот современный человек едет на машине на работу, слушает Писание или, например, в храме услышал библейское чтение Нового или Ветхого Завета. И у него неизбежно возникает  вопрос: «А мне-то это зачем? Что мне с этим делать? Как этот текст соотносится с моей жизнью, с моими проблемами и с тем, что я переживаю сегодня, здесь и сейчас?». Наша задача состоит в том, чтобы попытаться дать ответы на эти вопросы. Конечно, не всегда у нас получается это сделать удачно. Но эту задачу мы всегда имеем в виду. Потому что она является базовой во всём этом проекте. Наши тексты проверяют пять рецензентов. Если мы слишком сильно увлекаемся и нас «уносит в стратосферу богословия», то они нас «возвращают на землю».

Иерей Димитрий: Наши толкования ситуативны. В них могут встречаться такие моменты: мы, например, развиваем какую-то тему и специально выделяем какой-то один аспект, сосредотачиваемся на нем и при этом не упоминаем о других аспектах. Некоторые люди могут поставить нам это в упрек. Например: «Почему вы сказали о вере, сделали акцент на том, что вера — главное, а не дела, но ничего не сказали о делах?». Человеку может даже показаться, что мы входим в некое противоречие со словами апостола «вера без дел мертва». На самом деле мы всё прекрасно понимаем, но пишем так, поскольку цель толкования гомилетическая, то есть это проповедь всё-таки. А проповедь не может говорить обо всём. Проповедь — это не учебник по догматическому богословию, не техническая инструкция, которая описывает все аспекты проблемы. Мы сосредотачиваемся только на той части, которая нас интересует сейчас, в данный момент и которая, как нам кажется, очень важна для нашего слушателя.

 Иерей Стефан: Я еще хотел бы добавить по поводу того, что мы не все темы освещаем. Дело в том, что, когда люди слушают, они забывают, что некоторые чтения мы прокомментировали несколько раз, и, естественно, иногда мы говорим об одном, а в другой раз получилось по-другому. Бывает иногда, пишешь комментарий и понимаешь, еще одна какая-то мысль может быть развита, и просто в черновике ее оставляешь. Потому что если ты по верхам пройдешь, обо всём сейчас скажешь — в следующий раз это уже будет повторение. А так, сейчас один текст написал, завтра — другой. Потом, правда, когда публикуешь такие книги, сложно выбрать один из текстов. Потому что, например, есть три текста и в каждом своя проблема раскрыта.

Какие книги вы бы порекомендовали читать во время Великого поста? В чем особая роль чтения во время Поста?

Иерей Стефан: Если посмотреть, чем содержательно, кроме аскезы, был наполнен пост, то это изучением богословия. Поэтому если в обычное время православные люди читают какие-то благочестивые книги, какие-нибудь духовные советы и прочее, то, может быть, хотя бы Великий пост, время, когда все вспоминают о своем опыте оглашения, посвятить чтению какой-нибудь качественной, хорошей, богословской литературы.

Interviewed by Anastasia Sergieva